Коротаю время на железнодорожном вокзале Смоленска. Мне ещё часов 6 ждать ночной поезд в Гомель (Белоруссия). Концерт в Смоленске отменили из-за неожиданного локдауна, когда по причине карантина закрывают все заведения. Переиграть с местом не получилось. Не люблю таких сюрпризов, но всякое путешествие подразумевает риски и неудачи.
Надо бы прилечь. Не рискуя развалиться прямо на полу, я положил свой самый большой рюкзак плашмя, лёг на него, подложив под голову спальник, и укрылся пледом. Маску не снимал. Вроде, ничего не нарушаю.
Я уже начинал потихоньку кемарить, хотя и ворочался, привыкая к неудобной поверхности багажа. Бока начинали болеть.
Зал ожидания сейчас полупустой. Мне никто не мешает, и я помешать тут никому не могу - практически некому.
Ко мне кто-то подошёл. Я глянул - не полисмен ли? Вроде нет. Что за человек? Чего, собственно, надо?
Он изучал меня и мой необъятный скарб с деловым видом. Встал над моей душой, пристально наблюдая, при этом лицо сделал серьёзное, но явно наигранное. Тут он заговорил шутливым тоном, жестикулируя:
- Что это такое?
- В смысле?
- Вот это вот всё - это что?
- Вещи мои. А что?
- Это мусор!
- Где мусор?
- Его надо выбросить!
Я присел, ничего не понимая. Тут он абсолютно спокойно берёт мой сложенный спальник и направляется куда-то на выход.
Я не понял такого юмора. На грабителя не похож, но, может, какой-то сумасшедший? В психинтернате одно время я видал персонажей со странным поведением.
Догоняю его, отбираю спальник, но отдал он его не сразу. После короткого вразумления:
- Эй, ты куда собрался? Ты что, проблем захотел?
- Нет.
- Дай сюда! У тебя сейчас проблемы будут!
При слове "проблемы" его на минуту отрезвило (но только на минуту, потому что далее он начнёт по-новой). Он посмотрел куда-то разочарованно и отстранённо в сторону. На его лице было написано: "Злой человек! Сразу проблемы! Поиграть нельзя!" Шутки странные, поскольку хватал вещи он явно нешуточно.
Мне было не до игр. Мне предстояло садиться на поезд, который едет в другую страну в период ограничений и локдаунов, когда без медицинских справок здесь уже не пускают в гипермаркеты. Я ни разу не прививался от коронавируса и не проходил тестов. Я испытывал волнение. А тут ещё этот неадекват!
С неадекватами лучше аккуратно и ласково. Этот может что-то выкинуть такое непредсказуемое. Кто знает, чего там у него на уме? В полупустом общественном месте, под обзором камер наблюдения и постоянным присмотром полиции, такие действия можно расценивать как противоправные. Даже уголовник бы не рискнул.
Он присел. Скоро подошла полиция:
- Знакомы?
- Нет, - отвечаю.
- Это чьи вещи? - указывая на мою груду рюкзаков.
- Это всё мои. У меня поезд ночью.
- В Гомель?
- Да. А этот... Не знаю, чего ему тут надо.
- Вы за вещами своими следите. А то у нас тут всякие ходят.
- Да, уж, глаз не спускаю.
Двое сотрудников полиции, сперва намекнув тому персонажу про спущенную маску, выговорили ему замечания и правила поведения, видимо, не первый раз замечая его странности. Он был искренне удивлён, соображая про себя: "А что такого?" Когда они отошли, он немного посидел с нахмуренным лицом и скоро удалился из зала. Ну, слава Богу! Хотя мне теперь от своих вещей, видимо, ни на шаг.
Глаз не сомкнуть - вдруг вернётся! Погрузился в чтение.
Через какое-то время он снова замаячил в глубине зала. Я насторожился. Периодически он натыкался на наряд полиции, и снова ему делали замечания. Тут он опять направился ко мне.
Он был высокого роста, худощав, интеллигентного вида, носил очки. Возрастом где-то за тридцать. Лёгок на помине, без каких-то вещей. При этом улыбался. Кто он, откуда? С Луны свалился? Он присел напротив.
- Меня зовут, Геннадий. А тебя как?
- Паша. Очень приятно.
- Это что у тебя - гитара? Сыграй на гитаре!
- Здесь лучше не надо.
- А чего так?
- Ну, так. Нет и всё. Слушай, ты не интересный человек. Нет желания общаться с тобой. Может, тебе сесть где-нибудь там?
Он призадумался. В целом, Геннадий не вызывал какой-то отталкивающей неприязни, но вёл себя навязчиво, инфантильно и мог совершить какие-то непредсказуемые действия. Явно скучал и страдал от безделья. Скоро он опять ушёл куда-то слоняться по вокзалу.
Я вздохнул облегчённо. Хотел отдохнуть, но этот точно не даст, если опять появится. Погрузился в чтение.
Он появился снова. Теперь уже я смотрел на него испытующе, и чтобы лучше узнать данного персонажа (а где-то и, возможно, пристыдить) сам начал задавать ему вопросы. По всей видимости, с ним можно и подружиться (может, он сам этого хотел), если будет клеиться разговор. Но общение наше клеилось так себе.
Выяснилось, что нам ехать на одном поезде (ещё несколько часов держать глаза и ухо востро в зале ожидания), но в разных вагонах (слава Аллаху!). Сам он откуда-то из Жлобина, так что сойдёт, видимо, раньше. Другие подробности вытянуть из него было сложно, поскольку он уходил от личных вопросов - отворачивался в сторону и по нескольку секунд молчал. Чтобы сразу поставить его на место, дабы он опять чего не выкинул, я сказал ему:
- За меня переживать не нужно. У меня нет проблем. А вот у тебя явно они есть.
- Да, есть.
Кажется, он ждал откровенного разговора, но боялся сам его начинать. Он посмотрел на меня с какой-то надеждой, что я смогу проникнуться к нему сочувствием, - тогда он выложит мне всё. Но я всё не мог расслабиться в его присутствии. Когда я спросил, какие у него проблемы, пытаясь понять причину такого поведения, он опять отвернулся и проговорил что-то себе под нос.
Он говорил тихо, я в два раза громче. Мне надо было прислушиваться к нему, и он явно хотел, чтобы я сократил дистанцию.
Тут он снова решил позадирать меня своими странными приколами и подошёл вплотную к моим вещам:
- Что в рюкзаке?
- Вещи мои. Много их. И все нужные.
- Выбросить их надо!
- Зачем?
- Но они же страшные!
Оба больших рюкзака были поношенные, где-то заштопанные, но вполне выполняли свою функцию. Если бы я задался вопросом выкинуть один из них по причине ветхости, то где-то через 5 лет, не раньше. До состояния полного износа им было ещё далеко. Интересно, как бы оценил Геннадий мой первый экспедиционный рюкзак на 130 л., который я пару лет назад отправил на пенсию по причине недопустимой ветхости и полного износа?
Геннадий смотрел на мой багаж с выражением знатока из телепередачи "Что? Где? Когда?". Лицо отражало напряжённый мыслительный процесс. Он поднёс указательный палец ко рту и даже нижнюю губу выпячил. В какой-то момент на его лице проскользнуло ехидство, он схватил спальник и маленький "рейдовый" 30-литровый рюкзак (хватал чего полегче, поскольку остальные два "противоугонных" рюкзака он бы с места не сдвинул) и пошёл быстро. Когда я двинулся за ним, он уже норовил пуститься наутёк, но я догнал его:
- Ты вообще в своём уме? Дай сюда!!
Я схватил его за одежду. Страдание изобразилось на лице Геннадия. Он, видно, решил, что я сейчас начну его бить. Я показал ему на ближайшее сиденье:
- Тебе чего неймётся? Заняться нечем? Посиди спокойно.
Этого уже следовало ожидать. Геннадий задумчиво уставился в потолок. Полицейские подошли через пару минут. Сперва указали на спущенную маску, затем начали стандартный допрос Геннадия. Документы. Кто, откуда, год рождения, куда едете? Немолодой сотрудник посмотрел на меня с вопросительным видом, я повертел у виска, потом он повернулся к странному Геннадию и продолжил терпеливо и с характерным "гыканьем":
- Послушайте, гражданин. Вы можете посидеть на одном месте? Не надо бегать по всему вокзалу. Нам что ли ходить за вами постоянно? Вас пассажиры уже боятся. Не надо сумки хватать. Не надо урны трогать. Посидите здесь. Что вы бегаете, сумки хватаете? Ждите спокойно свой поезд. А то вас уже тут боятся.
Геннадий смотрел на них с абсолютно невинным выражением. Хотя полицейский старался с ним добрее и аккуратнее, но ситуация была, словно стыдили шаловливого школьника в кабинете директора. Ему было обидно, что его, такого прикольного, сейчас по всей строгости закона...
А я смотрел на него и думал... Харе Кришна! Вот Он пришёл освободить меня от всего ненужного и сделать меня свободным и счастливым. Оставь всё бренное этому миру и следуй за своим Спасителем! Посланник небес пришёл. Давно мечтал его встретить. Но туда нельзя войти с багажом. Только с пустыми руками. Смелее! Истинные ценности и настоящее богатство только в сердце. Осталось только отбросить всё остальное. Из головы выкинуть ненужные суетные мысли и стать свободным от всех материальных желаний. И войти за Ним в вечность, чтобы всегда испытывать великое наслаждение от наблюдения за Божественными играми! Харе Кришна!
Что-то я пока не готов к такому. Вот он сидит пристыженный людьми, которые его не поняли. Вот он через 5 минут опять удалился куда-то.
Спустя немного времени, он снова шёл ко мне. Геннадий смотрел на меня и улыбался. Он снял свою маску и весело обратился:
- Слушай, а давай общаться без маски!
- Здесь нельзя без маски!
Я строго ответил ему голосом полисмена, не открывая лица. И ещё раз повторил, когда он не понял с первого раза. Памятую, как в предыдущем городе Брянске мне выписали предупреждение за спущенную маску в здании автовокзала.
Он не потерялся ли? Хотелось спросить у него: "Где твои родители?" Ходит лоб здоровый, 34 года, как неприкаянный. С какой Луны свалился?
Он снова приблизился к моим вещам, демонстрируя удивление:
- Почему всё такое страшное?
- Что есть. Только это не твоё дело.
- Почему ты не купишь себе новое?
- Давай, ты мне купишь новое?
- Что это такое? Почему всё сломано?
Он стал дёргать видавшую виды старую микрофонную стойку, но она была привязана к рюкзаку. "Рейдовый" рюкзачок и спальник он также не смог взять, потому что я прицепил их к основному багажу. Не отшивал его, чтобы не обижать, спокойно наблюдая за действиями Геннадия. Но в случае чего готов был оказать сопротивление. Он стал весело придираться ко всему, включая дырявый плед, который я на себя накинул.
"Почему обувь грязная?" - божий засланец пытался зацепить меня так и эдак. Он напомнил мне вчерашний "косяк", из-за которого меня чуть не оштрафовали в Брянске.
Это было день тому назад. Когда я направлялся к месту проведения концерта, из рейдового рюкзачка выпала банка кабачковой икры и разбилась. Это произошло на пешеходной зоне напротив огромного памятника. Положение было неудобным. Содержимым банки был испачкан асфальт, а также собственные ноги. Чуть не выругался вслух. До ближайшей урны я донёс осколки, нахлобучил багаж и поспешил дальше. Но совесть колола: стекло убрал, а икру? Оправдывал себя спешкой и тем, что нечем было собирать содержимое банки. Дворник займётся.
На следующий день в здании автовокзала ко мне подошли двое полицейских. Спросили документы и указали на спущенную маску. По их мнению, я игнорировал предупреждения, и попросили пройти с ними. Они не любили вокзальных побирушек и почему-то посчитали меня одним из таких - видимо, потому что я ещё за день до этого находился в зале ожидания, когда приехал в Брянск (как раз общался с одной побирушкой, которая просила у меня денег на билет до Воронежа, и во второй день она подходила ко мне снова с этой же просьбой). Полицейские, убедившись, что я обычный пассажир, жду свой автобус, не стали меня штрафовать, но поскольку уже прицепились, таки выписали предупреждение. В следующий раз будут штрафы.
Неприятное положение, когда ты чувствуешь себя нарушителем общественного порядка. Из-за ерунды прицепились. Но если вспомнить вчерашний грешок, всё складывается. Интересно, в Европе меня бы оштрафовали за испачканный тротуар? По закону кармы одно с другим вполне клеится.
И вот теперь в Смоленске по закону кармы Геннадий неслучайно указал мне на грязную обувь. Я плохо её отмыл от кабачковой икры. Отвечаю ему без самооправдания: "Грязные, да. Вчера испачкал. Завтра помою." Каюсь.
Снова подошли полицейские. Они были на моей стороне. Сперва обратились ко мне:
- Что он от вас хочет?
- Не знаю, он очень странный товарищ, - отвечаю, крутя пальцем у виска,
- Сумки хватает?
- Я не даю. Он явно не в себе. У него навязчивые идеи. Кажется, он хочет их зачем-то выкинуть.
Я махаю рукой, показывая, что всё ерунда. Отмазать бы его? Да я не могу соврать стражам порядка.
Они и сами понимают, что человек трудный и живёт в каком-то своём мире. Полицейский в бог знает какой раз снова обратился к Геннадию: "Послушайте, гражданин. Вы нас не слушаете. Давайте, вы лучше посидите пока у нас. Нам будет спокойнее. И всем будет спокойнее. Пойдёмте." Геннадий подчинился и ушёл с полицейскими.
Как он провёл с ними дальнейшее время, можно гадать. Но, видимо, они обошлись с ним по-человечески, потому что Геннадий через пару часов благополучно сел на поезд.
Обнаружил его в своём вагоне (чего он тут делал?). Я насторожился. Он ходил, что-то опять высматривал. Я уже хотел предупредить проводников, чтобы следили за ним строго. Но ему уже подсказали, в какой стороне его 5-й вагон - туда ему и дорога! Божий засланец ушёл, и больше я этого странного юродивого не видел.
Можно спокойно лечь спать. Но мысли накатывали. Вспомнились слова Егора Летова: "Целый день я свою сумку, свою сумку охранял. Всю свою жизнь я сумку охранял..."
Комментариев нет:
Отправить комментарий